О чём плачет русское «Чрево»
Этой весной МХТ имени Чехова обращает своё внимание на творчество русских писателей начала XX века – тяжёлого революционного периода нашей истории. Проза того времени редко попадает на театральную сцену. В ней почти нет юмора и лирики, которые так приятны зрителю. Эта проза специфична, но именно специфика часто делает её особенно интересной. В рамках проекта режиссёрской лаборатории «После революции» затронуты произведения Аркадия Аверченко, Виктора Гусева, Ильи Эренбурга. 10 мая на новой сцене МХТ был представлен эскиз спектакля «Чрево» по одноименному рассказу Евгения Замятина, созданный молодым талантливым питерским режиссёром Андреем Гончаровым.
… И запел Пётра о том, как пошёл косить, да оселок забыл, как вернулся домой с полдороги, а там… Там жена его, Афимья, да сосед Ванька не ждали, что хозяин так скоро воротится. Пела-приговаривала Афимья, как учил её муж, как бил до полусмерти, и только Ванюша утешал-миловал. Как понесла она от Ванечки, как ждала сыночка, да Пётра, пьяный, обиды терпеть не стал. И нет больше ребеночка. И Афимьи тоже нет, а есть вместо неё зверь лютый ни боли, ни жалости не знающий. И мстит тот зверь убийце, мстит постылому мужу, мстит за себя и за дитя своё. Вот и Пётра больше нет, а есть вместо него две бочки солонины.
Так – веточка за веточкой, слово за словом – плетётся узорная тесьма замятинского сказа, ложатся неторопливо нити одна за другой: основа – уток, основа – уток. Неспеша, чинно разливает Афимья борщ: мужу три половника, себе – один. Неспеша, вкусно кормит ещё неродившегося сыночка яблочками. Сладко дремлет на солнышке, грезит о будущем счастье. Неспеша, усердно сыплет мягкую землю на убитого мужа.
Основные декорации в спектакле – стол и земля. Ничего лишнего. Стол – граница двух миров. Всё, что выше стола, выше пояса – любовь и ненависть; обида, которую нельзя простить; боль, которую нельзя терпеть; страх, который нельзя скрыть. Всё, что ниже стола, ниже пояса – рождение и смерть; босые ноги и последняя истина: из земли ты вышел, в землю и уйдёшь.
Несмотря на жестокость сюжета, актёры МХТ играют мягко, напевно, даже ласково. Пётра – страшный персонаж, пьющий горькую и безжалостно избивающий свою жену, в исполнении Александра Ливанова становится не злым, а глубоко несчастным одиноким человеком, обманутым мужем, который не может справиться с собой, не может пережить предательство жены и поэтому совершает одну ошибку за другой. Афимья – Ольга Литвинова – сначала ласковая, послушная, терпеливая, после потери ребёнка лишается разума и сердца, каменеет, теряет себя, лютует, но вдруг… гладит убитого Петрушу по голове – жалко. Валерий Трошин, играющий в спектакле сразу несколько ролей: Ивана, соседку Петровну, а также читающий текст от автора, утешая и баюкая, проводит Афимью через любовь и смерть на суд и дальше, дальше…
Произведения Евгения Замятина стали издаваться в нашей стране только после 1989 года, хотя написаны были в самом начале XX века. Более пятидесяти лет имя этого автора было незнакомо русскому читателю. Слишком не по душе пришлись замятинские «сказы» советскому правительству. А между тем, эту прозу ставили в один ряд с произведениями Чехова. Обращение МХТ в XXI веке к творчеству Замятина можно было бы назвать странным. Возможно, что в век нанотехнологий искушённому городскому зрителю не особо интересен быт дореволюционной России. Но прислушайтесь – это о нас поют и плачут босые люди в смокингах. Так ласково, печально и безнадежно.
