Pussy Riot. Пять дней инквизиции.

Всю неделю не только в России, но и в мире сотни тысяч людей следили за судебным процессом над участницами панк-группы Pussy Riot. В Твиттере, откуда поступает основная часть информации “из первых рук”, иначе как инквизицией процесс не называют. Корреспондент “Русского блоггера” Татьяна Романова вела одну из твиттер-трансляций, читая которую, можно было потерять чувство реальности происходящего, но дурной сон упорно не хотел развеиваться.

XIII век, Франция, Тулуза.

Я приехала в этот город совсем недавно и сразу узнала о скандале, который произошел некоторое время назад. Трех молодых девушек, обвиняют в колдовстве. И сегодня, я присутствую на Cуде Инквизиции.

Заседание проходит в длинной низкой зале монастырского здания, где узорчатый деревянный потолок нависает над головой. Полутемно, ибо маленькие, забранные решетками окна пропускают мало света. За длинным столом, на деревянной скамье восседают члены трибунала в белых и коричневых сутанах, с шапочками, закрывавшими тонзуры на головах, подпоясанные веревками. Около них восседает местный архиепископ в парадном облачении, несколько священников и остальные члены трибунала в черных одеяниях. В зал вводят подсудимых. Слезы возникают у меня на глазах, при виде этого зрелища: три невероятной красоты девушки, как будто сошедшие с картины великого художника, идут друг за другом в сопровождении стражников. Их тонкие руки, связаны веревками, от чего на запястьях видны кровоподтеки. Усталым взглядом они обводят зевак, собравшихся сегодня здесь. Они очень слабы и измучены. Им зачитываются обвинительные свидетельские показания.

Доносчиком оказался священник, служащий в местной церквушке. Он видел, как они улыбаясь и пританцовывая, напевали молебен Богородице, находясь в его церкви и усмотрел в этом признаки колдовства. Я вижу, как руки у священнослужителя дрожат, когда он рассказывает о событиях. Его взгляд, в котором сквозит злость вперемешку с похотью, устремлен на обвиняемых. Еще в качестве свидетеля выступает старая свечница, во время выступления перед трибуналом ее начинает трясти и она в конвульсиях падает на пол. «Ведьмы! Ведьмы наслали на нее проклятие!»-кричат члены трибунала, вскакивая со своих мест. Я прошу пропустить меня к женщине: «Я врач. Дайте мне оказать помощь, это приступ падучей болезни, уже давно известной науке, а не проклятие», но меня не пропускают. Девушкам предлагают признаться в колдовстве, обещая только легкое наказание. Услышав отказ, суд принимает решение продолжить пытки голодом, которые длятся уже неделю и приказывает стражником увести их в подземелье. И в какой-то момент, я вдруг вижу Богородицу, которая с болью смотрит на все, что происходит на этом судилище. Вся мировая скорбь, написана на ее лице, но кроме меня ее никто здесь не замечает…

Внезапно проснувшись, я понимаю, что это был сон. Но только вот сон лишь отчасти. Всю прошедшую неделю я находилась в Хамовническом суде Москвы, где проходили слушания по делу о проведении скандального панк-молебна в храме Христа Спасителя.

И всю неделю мы, те кто присутствовал на заседаниях, изо дня в день переносились в XIII век, во времена Инквизиции, потому что здравого объяснения всему происходящему я найти не могу.

С самого первого дня цирка (назвать это судом, у меня язык не поворачивается), судья Сырова, откровенно приняла сторону обвинения. Все ходатайства защиты отклоняются, адвокаты потерпевших, вместе с прокурором и самой судьей Сыровой, систематически хамят адвокатам защиты. Неуважение, унизительные замечания в адрес подсудимых Надежды Толоконниковой, Марии Алехиной, Екатерины Самуцевич, пыточные условия содержания девушек… Все это вызывает возмущение и стыд. Стыд от того, что это происходит в нашей стране, на наших глазах, от того, что мы можем только сидеть и смотреть на происходящее, не имея возможности ничего изменить.

Сторона обвинения всячески пытается убрать из происходящего политический подтекст, но сделать это сейчас уже невозможно. Слишком явно то, что судья Сырова сейчас действует не в рамках закона, а по какому-то неизвестному нам предписанию сверху. На это указывают и ее перемигивания с прокурором и отказ в вызове свидетелей защиты, вопреки всем нормам УПК. На это указывает и то, что присутствие в зале публики, всячески пытаются ограничить , несмотря на то, что это открытое судебное заседание. Потерпевшие и свидетели защиты, все эти ключники, свечницы, уборщицы со своими показаниями, выглядят как герои исторических романов о ведьмах и колдовстве.

Все эти люди, не отдают себе отчет, в том, что за те несколько минут, которые 21 февраля 2012 года девушки находились в храме, они сидят в тюрьме уже шесть месяцев и сейчас им грозит реальный срок до 7 лет.

Все эти люди, наивно полагают, что девушек судят за богохульство, а не за хулиганство, видимо считая, что в ХХI веке, богохульство является уголовным преступлением. Они, эти люди, называющие себя воцерковленными православными верующими, проявляют жестокость, а не милосердие по отношению к подсудимым, совершенно забывая об одной из главных заповедей Иисуса Христа: «Блаженны милостивые, ибо они помилованы будут», один за другим повторяя, что они не готовы простить подсудимых, что те еще недостаточно раскаялись.

И после недели этого инквизиционного процесса, у меня создается четкое впечатление, что приговор уже вынесен и вряд ли он будет оправдательным. А если это так, то день вынесения этого приговора, станет днем смерти Российского правосудия.

Татьяна Романова. (фото: dmitry-gor, граффити напротив Храма Христа Спасителя.)

Другие публикации