25 мая корреспонденты “РБ” присутствовали на втором дне премьерного показа спектакля “Демон” в театре им. Ермоловой. Постановка режиссера-хореографа Сергея Землянского отличается от прочих спектаклей театра Ермоловой трансформацией диалогов в язык эмоций. Сразу стоит отметить, что в этой постановке тонко передан нерв и характер пьесы М.Ю. Лермонтова. Декорации, свет, музыкальное сопровождение, костюмы, реквизит были правильно подобраны и очень гармоничны. Гротескный конь, огромный трон, костюмы и Ангелы, вживую играющие на музыкальных инструментах: всё это создавало особую атмосферу, и было понятно, что происходящее не нуждается в словах.
В начале спектакля перед зрителем предстает, практически врубелевкий, Демон, появление которого было очень эффектным. Из подвешенного гигантского тернового венка со свисающими полотнами словно из колыбели начал выпутываться Демон. Акробатические трюки на полотнах создавали впечатление, что он упадёт, или совсем запутается, но каждое резкое и “неловкое” движение было хорошо продуманно хореографами.
И вот, перед зрителями предстает исчерченный чёрными линиями узоров и слегка пернатый Демон. Этот герой заставил сопереживать ему, казалось он был несчастным и потерянным. По сюжету в этот момент: “Зло наскучило ему и все стало в тягость: и бессрочное одиночество, и бессмертие, и безграничная власть над ничтожной землей.” Тогда он заметил счастье в доме феодала, его прекрасная дочь Тамара готовилась к свадебному торжеству.
Спасут ли ангелы, если она приглянулась исчадию ада? Возможно ли полюбить Демона? Убережет ли Бог от порочной любви? Стоит ли близость со стороной зла жизни?
Самый главный вопрос: Способен ли Демон полюбить или это всего лишь очередная его прихоть?
И немного о впечатлениях от спектакля. Сильно, необычно, и определенно, постановка рассчитана на думающего и искушенного театрала. Увиденное заставляет задуматься и обратиться к себе, чтобы понять собственные чувства. А не выбрал ли тебя Демон объектом своей симпатии?
Рубрики: Репортаж, Культура. Метки: премьера, театр Ермоловой, Лермонтов.