«Двенадцатая ночь»: Шекспир по Мирзоевски
Зрители, которые идут на спектакли Мирзоева знают, как вольно и бесстыдно он обращается с незыблемой неприкасаемой классикой, и, покупая билеты, уже дают согласие на рискованный эксперимент со своим зачастую стереотипным мировоззрением. Так и в этой новой постановке присутствует ощущение, что «Двенадцатую ночь» Шекспира режиссёр открыл перед двумя зеркалами, и пьеса сотнями отражений унеслась в зеркальную бесконечность. Примерно двенадцатое отзеркаливание, возможно, будет похоже на этот спектакль. Если насчет наличия Шекспира у кого-то могут закрасться сомнения, то Мирзоев там 100%-но есть. И нам, и Шекспиру он дерзко показывает язык.
И вот что удивительно, если вы не заперли себя в твердокаменном бастионе своих представлений о том, какой должна быть классика, то эта постановка вас порадует сдвигом точки восприятия. Иногда, знаете ли, это очень полезно хотя бы мысленно надеть на себя колпак клоуна и прицепить к носу красный шарик на резиночке. И пусть на тебя показывают пальцами! Вечно ходить в застегнутом на все пуговицы пиджаке, это скучно, уважаемые леди и милорды! Даже Шекспир хлопнул бы себя по панталонам, встряхнул кружевным жабо и заразительно рассмеялся: «Ай да Мирзоев, ай да… сын собачий!»
«Двенадцатая ночь» у Мирзоева получилась на грани. В спектакле Мирзоев показал себя умелым мастером эпатажа, но не шокирующего, а в чем-то по-детски смешным и простодушным, и одновременно где-то не по-детски двусмысленным и даже местами неприличным.
Поразительно было наблюдать реакцию зрителей, когда взрослые краснели, а дети (спектакль обозначен как 12+) звонко и самозабвенно смеялись на весь зал. Конечно, любимцем детей безоговорочно был придурковатый сэр Эндрю Эгьючик в белой вязаной шапке с помпоном и на плюшевой лошадке. Да, да, вы не ослышались – в кедах, с портфелем и на лошадке.
А ещё Виола-Цезарио (Мила Новикова) и герцог Орсино (Василий Слинкин) занимались японскими единоборствами. Графиня Оливия (Анна Котова-Дерябкина) курила тонкую сигарету и пила шампанское. Дружная компания из забавной камеристки-интриганки (Екатерины Радионовой), сэра Тоби (Александр Курицын), Шута (Сергея Беляева) и сэра Эндрю (Тимур Бурин) также распивала алкоголь под звуки пианино и строила козни.
А дворецкий Мальволио (Михаил Долоко) как распахнёт свой плащ да как покажет желтые трико в обтяжку!
Озадачились?
Но либо вы доверяете Мирзоеву как авторитетному режиссеру, либо нет.
Только Мирзоев, наверное, способен смешать английский эль с пепси-колой, добавить туда соли, сахара, перца, инь и янь, размешать всё острым ножичком и угостить зрителей так, что им понравится. В финале они уже будут абсолютно расслабленно рукоплескать, удивляясь тому, как незаметно и безболезненно на их прежде скептически поджатых губах играет улыбка.
Очень яркий актёрский состав. Молодые ребята, имена их пока говорят мало, но раскрылись замечательно.
Никто не тянул на себя одеяло и в равной степени блеснул своим актерским мастерством каждый. Благо, благодаря миксу стилей, разыграться где есть – и поплакать можно, пострадать как следует, и блеснуть задором, потанцевать, попеть, подурачиться, покуражиться.
Минимализм присутствует в костюмах и декорациях, но не в безудержности эмоций, что более важно.
Игра со светом не может не впечатлить. Свет в спектакле, это ещё и цвет – алый, оранжевый, желтый, голубой, синий, белый и черный. Цвет – это фон, объём, контраст, воздух. Свет – свечи в руках актеров, фонарики. Красиво.
Когда-то, в далеком 1999 году в театре им. Станиславского Владимир Мирзоев уже ставил «Двенадцатую ночь». В 2017 в театре «Кураж» – премьера римейка. Как говорит режиссёр: «Сегодняшний спектакль – римейк, но лишь отчасти, процентов на 50%, или даже на 30%. Другие времена, другое пространство, другая труппа. Да и публика с тех пор сильно изменилась». От себя хочу добавить, что нынешний Мальволио – Михаил Долоко (художественный руководитель театра «Кураж») сыграл не менее блистательно и выразительно, чем первый мирзоевский Мальволио – Сергей Маковецкий.
