Киргизский «Демон» покорил Москву

«Все наши театральные поиски сводятся к тому, чтобы люди, сидящие в зале, ощутили реальное присутствие невидимого. Это очень просто звучит, и этого очень трудно достичь.»
Питер Брук

Спектакль «Демон» был создан три года назад по проекту Международной конфедерации театральных союзов (МКТС) при поддержке Межгосударственного фонда гуманитарного сотрудничества государств-участников СНГ и впервые была показана на XIII Международном театральном фестивале им. А.П. Чехова. И уже через он год смог пробиться в лонг-лист самой престижной театральной премии России «Золотая маска», как один из заметных спектаклей сезона 2016-2017 годов. Теперь же Русский театр драмы им. Ч. Айтматова привез «Демона» в Москву для участия в фестивале «Неделя будущего театра» ГИТИСа и Лаборатории «Акустическая читка» ЦДР. К сегодняшнему дню спектакль успел состояться и приобрел очень цельное звучание.

Снова Владимир Панков удивляет, потрясает, переворачивает все представления о том, как можно соединять несоединимые культуры, как можно играть, выкладываясь на сцене до последней капли крови и пота. Казалось бы, наши культуры настолько далеки друг от друга, что их сочетание в одном пространстве просто невозможно, что они будут диссонировать друг с другом. Питер Брук однажды сказал: «Я ненавижу слово «культура». Если ты начинаешь сравнивать культуры, оценивать их — это начало расизма. Каждый считает — сознательно или бессознательно — что культура, к которой он принадлежит, лучшая. Все люди — пленники идеи культуры. Но каждая культура — неполна, несовершенна. Все культуры — русская, немецкая, английская, китайская — часть мировой культуры, которая никому из нас неведома». Это очень важная мысль. Все культуры где-то сходятся, сливаясь в единую ткань бытия. Но на эту высоту еще надо подняться. Когда нам удается хотя бы немного прикоснуться к этой пра-культуре, то рождается это самое «невидимое», о котором говорит Питер Брук.

Обычно приходя в театр, начинаешь невольно оценивать, хорошо или плохо играют, качественно или некачественно, профессионально или непрофессионально. Здесь на сцене происходит что-то иное, не поддающееся оценке. По словам одной из ведущих актрис театра Кинжегуль Сатылбалдиевой, «это не просто спектакль. Каждый раз перед выходом на сцену мы молимся. Нужна большая осторожность, большая бережность, чтобы приблизиться к этому материалу». Наверное поэтому актеры на сцене не играют, а вливаются в общее звучание пьесы. От происходящего на сцене исходит такая сила, которую невозможно сыграть, изобразить.

Единственная декорация, украшающая сцену — это курган из щебенки. Через эту щебенку, контровый свет, идущий сквозь легкую дымку, в зал начинает проникать ощущение пустыни. И дальше через разные языки и разные культуры, через музыку и звучание национальных инструментов начинает жить, дышать и раскрываться поэзия Лермонтова. Появляется демон, как воплощение зла в этом мире, но демон, потерявший интерес к своему основному занятию, к творению зла.

Хотя он и есть тот самый разрушитель, уничтожавший все, что кому-то было дорого, чувства, надежды, весь смысл человеческой жизни, превращая все это в горстку пепла. И посмотрев на эту пустыню, плод трудов своих, демон теряет интерес ко злу. И в этот момент он как-будто бы становится открыт для света, для чистоты, для добра. И эти семена действительно попадают в его душу. Он влюбляется в прекрасную девушку, воплощение красоты и чистоты. Но этот свет, проникший в темную душу не может обратить пустыню в цветущий уголок, особенно когда целую вечность всё это сознательно выжигалось. Любовь демона — страшная вещь, такая же разрушительная как сам демон. Параллельно разворачивается история Печорина, «героя нашего времени», история такой же разрушительной демонической любви.

Любая истинная глубокая культура несёт в себе понимание хрупкого равновесия мира и кажущейся всесильности зла. Лишь там, где существует это равновесие, нет только хорошего или только плохого, нет лубочной успокаивающей картинки или безнадежной картины полного хаоса. Там возникает единый культурный слой, там сходятся языки, традиции, и мир начинает звучать единым пра-языком. В этом пространстве начинает происходить что-то настоящее, оно начинает звучать с такой силой, что в душе просыпается вера в свет, в добро. Такова сила правдивости, присутствующая в каждом участнике спектакля.

Завершить статью хочется отзывом одного из зрителей: «Из какой бы темноты не зарождалось действие, каждый раз в спектакле Владимира Панкова на сцене рождается свет. И каждый раз это происходит заново. Здесь и сейчас».