Вакцина от COVID-настроения от артистов Театра на Юго-Западе

Театр на Юго-Западе театр особый, особенный. Начнем с того, что разместившийся в небольшом подвальном помещении типовой многоэтажки, он как-то вдруг внезапно превратился в культовое место силы 80-х, своего рода конкурента заносчивой любимовской Таганке и даже Большому театру. В Москве самые длинные очереди в то время выстраивались за билетами на балет “Спартак”, спектакли Театра на Таганки и .. спектакли молодого Юго-Запада. Его создателя – Валерия Беляковича не называют звездой, только – планетой. Масштаб личности его был бы скован только лишь «звёздными» рамками. Он – планета! Планета по имени Солнце. Солнце по имени Валерий Белякович. Он удивлял своих зрителей с момента появления своего театра. И продолжает удивлять. У себя дома под названием Юго-Запад он собрал талантливейших артистов, каждый из которых в буквальном смысле считает его Отцом.

Наверное, неспроста, это интервью с актерами Театра на Юго-Западе, его “детьми”, выйдет примерно в день, когда он четыре года назад ушёл с планеты Земля.. Наверное, он бы очень удивился, узнав о том, какую трансформацию проходит сейчас не только его любимый Театр на Юго-Западе, но и все остальные театры.. Главным актёром в мире стала пандемия, всё внимание приковано к ней, и, хотя посеять панику и уныние ей не удалось, но коррективы в беседу с актёрами Театра на Юго-Западе ею внесены будут. Актёры ведь тоже люди, им также было страшно, как и нам всем. На этот раз они расскажут вам не сколько о своих ролях, как о том, как учились воспринимать новый мир, жить в другом ритме и играть в квест с пандемией, об источниках вдохновения и переосмыслении ценностей, о том, как воплощали в жизнь свои цели, к чему стремились и чего достигли, о своих простых радостях и проблемах в этот непростой период. Узнать рецепты «от ковида» от любимых актеров будет интересно всем, а также искренне поблагодарить локдаун за возможность ценить жизнь в любых ее проявлениях.

Эпидемия для многих стала эмоциональными качелями – тянула вниз и выносила наверх. Стало возможным одновременно замедлиться до состояния камня, созерцая происходящее, и молниеносно принимать решения. Вы сумели отцентрировать себя, найти точку равновесия? Что для вас является главным раздражителем, а что спасает, держит на плаву, помогает и вдохновляет? Назовите, пожалуйста, ваше личное конкретное «лекарство от ковида».
«На золотом крыльце сидели: царь, царевич, король, королевич, сапожник, портной. Кто ты будешь такой?» Детская считалка наполнилась новым смыслом – пандемия закрыла театры, и артисты остались без работы. Если вдруг в вашей жизни закончится история под названием «театр», то кем вы видите себя и сможете ли существовать вне сцены?
«Что такое человек творчества? Это человек, который из воздуха делает нечто». Это слова Ренаты Литвиновой. Никто не знал тогда, какую шутку пандемия сыграет с творческими людьми. Но в ситуации заложен какой-то скрытый смысл. Да – сложно, но ведь «воздуха» много и всё равно танцевать на крышах мира можно. Какое ваше главное творческое достижение за это время?
Представьте, что в колоде Таро есть Белая карта, обозначающая отсутствие ясности, неопределённость и нахождение решения в руках Высших сил. Представьте себе, что вам дарована привилегия изобразить на этой карте всё, что угодно, касаемо себя и Театра на Юго-Западе. Как будет выглядеть ваша картина будущего?

Владимир Курцеба, актёр

Эпидемия дала совершенно новый опыт, поэтому понадобилось время, чтобы найти точку равновесия, которую, в конечном итоге, я нашел. Главным раздражителем стало ущемление свободы, а также обрушившийся поток информации, часто истеричный, абсурдный, давящий. Что помогало? Вера в себя, в свои силы, в близких людей, ну и принятие, смирение перед этой неизвестностью, имя которой жизнь. Личное лекарство? Придумать новый порядок в своей жизни и сохранять его. Делать необходимое, не отвлекаться на пустое.
Как бы ни было грустно и печально, но этот вопрос встал очень остро и глупо от него отмахиваться. Пережив, конечно, разочарование, я бы пошёл первым делом в курьеры, чтобы получать живые деньги. А в долгосрочной перспективе могу представить, что устроился, например, в какой-нибудь психологический центр, возможно начал бы с волонтёра, а потом развивался в этой отрасли. Но это только один из вариантов.
Я не стал бы называть своё главное творческое достижение за время карантина – не могу сказать, что активно творил в это время. Больше подойдет, наверное, что я копил для будущих достижений. Было время читать, смотреть, думать, анализировать. Могу сказать про наш театр, меня порадовало, что мы так или иначе были вместе. Придумывали онлайн проекты, делали даже онлайн репертуар. Важно, что наша театральная жизнь была упорядочена. Порядок помогает справиться с тревожностью. И главное, наш зритель был с нами, и было понятно, что мы друг другу нужны, мы друг у друга есть и это внушало надежду и укрепляло в мысли, что всё разрешится.
Трудно мне впрыгнуть в эту игру, потому что для меня слишком много неопределённых предполагаемых обстоятельств. Точно на этой карте не было бы коронавируса. Потом вереница размышлений ведёт меня к мысли, а может с этой карты стереть все болезни, и заодно все войны. Но тут появляются сомнения, а не приведёт ли это к другой катастрофе. Я не умываю руки, потому что трудно быть Богом, но, наверное, пожелал бы Театру на Юго-Западе, чтобы в зале всегда был зритель, актёры играли на сцене, несмотря ни на что, театр бы жил и процветал. А себе пожелал бы, быть счастливым человеком, чтобы моё счастье не зависело ни от коронавируса, ни от необходимости сменить профессию, чтобы счастье стало не стечением всех этих обстоятельств, а моим личным выбором, и каким бы трудным этот выбор не был, я всегда выбирал быть счастливым.

Вероника Саркисова, актриса

Моё лекарство – не унывать. Научиться взаимодействовать с сыном, находясь в замкнутом пространстве. Так или иначе во время пандемии и карантина у меня была работа. Помимо театра есть ещё другая работа, я всё время ездила на работу, и тем самым я спасалась. Потому что моё спасение в работе. Был Импровизационный батл, несколько битв, это тоже спасало. Мне необходимо быть задействованной, быть в работе. Как только работы нет, начинается уныние. Моё второе лекарство от ковида – работа.
Дай Бог, чтобы она никогда не закончилась, потому что кем я себя вижу, и могу ли я существовать вне сцены – нет. Я поняла, что без сцены мне трудно. Театр – это отдушина, это душа. Моя вторая работа тоже творческая, и я её люблю, они пересекаются, но я не могу из них выбрать, только одно или другое. Они обе мне дороги, в обе я вкладываю душу и не могу видеть себя кем-то ещё, кроме как актрисой. Раньше я думала, что могу быть учительницей начальных классов, но с возрастом поняла, что во мне не столько терпения, чтобы обучать детей.
Все достижения для тебя главные, они, так или иначе, ступень в твоей жизни. На то они и достижения, что ты их достигаешь и ставишь новые цели. Достигаешь их, и в итоге они все становятся главными. Что-то конкретное выделить не могу. Моё достижение заключается в том, что я работаю в лучшем театре мира – Театре на Юго-Западе, я достигла успехов, определённых высот в дубляже и озвучивание, и есть признание также на этом поприще. Вся жизнь – это достижение, и что-то выбрать трудновато.
Картина будущего такова – Театр на Юго-Западе должен жить, в него будут приходить зрители. Должны жить спектакли Валерия Романовича Беляковича, потому что они гениальные, и таких больше никто никогда не поставит. В них надо поддерживать силу, энергию в память о Мастере, о своём учителе, моего Папы. Это Театр на Юго-Западе с частицей Валерия Романовича.

Карина Дымонт, актриса

Необычное количество свободного времени, которое можно посвятить себе, тем делам, которые были заброшены, отложены на лучшую жизнь, на предполагаемый короткий отпуск, а этот отпуск оказался длинным. Большое количество прочитанных книг, просмотренных фильмов, просто домашних дел. Моё личное лекарство – жить сегодняшним днём. На самом деле, за это время карантина, пожалуй, впервые, явственно ощутила, что значит жить одним днём.
Наверное, я никогда об этом не задумывалась. Наверное, театр всегда будет существовать в том или ином виде, но если вернуться к вопросу, что я умею делать или что я люблю ещё делать, то я люблю готовить. Я очень люблю печь. Мне нравится заниматься чем-то интересным с детьми, читать им книги. Я надеюсь, что никогда не наступит такой день, когда не будет театра в моей жизни.
У меня была мечта. Я очень хотела сделать поэму Бродского «Шествие», и были планы сделать её в нашем ART-кафе в театре. Во время карантина я подумала, ого, а сейчас самое время, и поэма «Шествие» случилась. Два вечера подряд в Zoom я читала поэму, моно. Мне было очень интересно, надеюсь, что и зрителям тоже. Второе, то, что казалось невозможным, случилось – это творческий вечер. Он называется у нас Стихи PROменя. И он тоже прошёл на карантине в Zoom. Я была очень рада и мне было важно рассказать о моих учителях стихами, прозой, которая мне дорога и которая отзывается во мне в связи с ними.
Самый сложный вопрос. Мне очень хочется, чтобы наш театр сохранил всё то прекрасное и важное, что было заложено в него создателем театра Валерием Романовичем Беляковичем. Но при всё при этом очень хочется, чтобы театр жил будущим, искал новых авторов, случались новые постановки. Поэтому на этой карте должны быть новые имена, новые звёзды.

Олег Анищенко, режиссер, актёр

Не хочу наговорить на эту тему кучу банальностей, что вот, мол, это время, чтобы остановиться, замедлить бег. Начну с того, что раздражает, вернее, огорчает – сумасшедшая разобщённость, которая стала явной в этой экстремальной ситуации. Раньше все считали себя политиками и футболистами, а сейчас поголовно стали врачами. Каждый имеет свои суждения, что делать с ковидом и как с ним бороться. Для меня это непонятно, ведь я не врач, не разбираюсь в вопросах инфекции, а доверяю специалистам. Если мне говорят носить маску, то я буду её носить, если мне говорят держать социальную дистанцию, то я буду её соблюдать. В этом залог успеха. Экстремальная ситуация похожа на драку, во время драки надо драться, а кто прав, кто виноват, этот вопрос надо решать уже после. Если начнёшь думать во время драки, то проиграешь. У меня есть ощущение, что случись сейчас война, то часть людей стала бы рассуждать, а так ли плох Гитлер, а может быть евреев, действительно, надо приструнить, может ему как-то помочь. И вот эти рассуждения привели бы к тому, что все бы погибли или стали рабами. Это моё отношение к тому, что сейчас происходит. Моя грусть связана с тем, что я увидел, насколько каждый сам за себя, что есть проигрыш в глобальном смысле. Даже если мы будем делать какие-то неправильные вещи, но будем делать их вместе, у нас есть шанс выжить и потом с ними разобраться. Если каждый сам за себя, то такого шанса нет, это огорчает. Что спасает. Я получил возможность как-то по-другому посмотреть на свою жизнь, сделать какие-то выводы – на уровне глобальных и очень бытовых. Я задумался, что как-то на бегу всё происходит и на протяжении многих лет я не имел возможности притормозить и немножечко посмотреть по сторонам, посмотреть в себя, подумать, чем я занимаюсь, о том, а надо ли это. И такая возможность ко мне пришла. Я извлёк массу уроков из этой ситуации на бытовом уровне. Например, что всегда надо при себе держать запас денег, такой «тревожный чемоданчик», то есть нельзя складывать все яйца в одну корзину. Все мои работы были связаны с одной областью и внезапно, разом всё закончилось, и я остался вообще без вариантов. Наверное, стоит подумать, как этого избежать. В течении многих лет я ходил и размышлял, хорошо бы сделать интернет-проект, и когда пришло время, от слов перешёл к делу – меня это обрадовало. Я оценил возможность посмотреть на ситуацию с точки зрения каких-то уроков. И если я в любой ситуации могу найти новые ходы, новые пути, новые решения, значит, то, чем я занимаюсь, было правильным. Если же всё закрывается наглухо, значит, есть смысл подумать о том, как я жил, нужно ли то, что я делал. У меня была неделя растерянности, а потом я обнаружил замечательные новые проекты, которыми занимаюсь и по сей день, что меня спасает.

Тут надо смотреть как именно и насколько мощно закончится театр. На самом деле я не боюсь разной работы. Во-первых, по первому образованию я программист. Когда в 90-е годы я учился в театральном институте и денег не было совсем, то торговал на всех рынках Москвы чем только можно, и везде, где можно, начиная от всяких коммерческих ларьков, самих рынков, на улицах, везде-везде. Потом я купил себе старую ВАЗ 2106, 1984 года выпуска, и работал таксистом. Занятость была такая, что я отыгрывал вечером спектакль, потом всю ночь ездил бомбил, зарабатывал какие-то деньги, приезжал домой, ложился спать, просыпался и ехал снова играть спектакль или репетировать. Я много кем ещё работал, и монтировщиком – монтировал декорации для КВН, грузчиком, брался за любую халтуру, за всё, что могло кормить в студенческие годы и на оплату квартиры. В принципе, наверное, я много кем могу быть. С другой стороны, если посмотреть вот уже сейчас, то, конечно, я вряд ли уйду от своей основной профессии, потому что даже, если не станет театра, всё равно будут какие-либо развлечения, городские мероприятия, где я смогу проявить себя как режиссер. Мне совершенно неважно, что режиссировать. Я очень много работаю на городских праздниках, например, делал День города в парке Зарядье, Горького, Музеоне, на Тверской. Занимаюсь разными фестивалями, праздниками, поэтому не думаю, что это куда-то пропадёт. Поэтому, если говорит, «кто я такой», то я буду режиссёр всегда.
Как же дать определение тому, что такое творческий человек? Существует бытовое расхожее мнение, что существует «человек творческой профессии». Но это глупое определение, никакой творческой профессии не бывает. Я знаю артистов, которые не являются творческими людьми, и я знаю столяров, менеджеров, продавцов, программистов, которые исключительно творческие люди. Мне сложно сформулировать коротенькую фразу «создаёт что-то из ничего», боюсь уйти в пространные рассуждения, но понятно, что здесь много составляющих. Эта история включает в себя достаточно много факторов, чтобы ты начал относиться творчески к какому-бы то ни было делу. Моё главное достижение лежит как раз в этой области, потому что я сейчас делаю онлайн курс по актёрскому мастерству, уже заканчиваю его, и надеюсь, что уже скоро он пойдёт в просторы интернета. В чистом виде этот курс предназначен не для театра, он позволяет использовать театр как некий ориентир для жизни и рассчитан не для людей, которые хотят стать артистами или которые есть артисты. Курс рассчитан на совершенно любого человека, которому я предлагаю за счет актёрских техник выработать в себе это самое творческое начало. И мы с этим разбираемся, что для этого нужно, как нужно. Потому что то, чем актёр занимается в театре, то его состояние, в котором он пребывает, оно единственно правильное и для жизни тоже. Знаете, когда читаешь Чехова или Станиславского, любого специалиста по актёрским техникам, там всё время проскакивает такая мыслью, что в жизни это происходит не так, а на сцене надо так, в жизни вы делаете вот эдак, но для сцены это не годится. Я больше 20 лет занимаюсь театром и имею уже жизненный педагогический и театральный опыт, поэтому знаю, что если наработать себе навыки, которые нарабатывает себе актёр, учась в театральном институте, и использовать их в жизни точно так же, как мы работаем над ролью в театре, так же работать над собой в жизни, то это даст поистине очень хороший результат и качественно изменит жизнь. Даю вам гарантии. Онлайн-школа по актёрским техникам и есть моё самое большое творение и достижение за время карантина. Там будет мой курс по актёрскому мастерству под названием «Режиссура жизни». Будет также курс Любови Ярлыковой под названием «Секреты успешных выступлений и межличностного общения». Так же у нас будет курс по сторителлингу, «искусству рассказывать истории». Совершенно потрясающим будет курс и по вокалу. Это деятельность меня занимает последних месяца четыре. За это время я практически написал книгу на эту тему, потом надо придумать, что с ней сделать. На основе этой книги и будет идти курс, а потом, может быть, появится сама книга.

Представлю сейчас, что даю свой расклад. Во-первых, я бы взял карту нулевого или 22-го Аркана – Дурак. Почему? Я по натуре стартапер, мне очень тяжело переносить разного рода стагнацию, меня это больше всего угнетает. Если что-то неподвижно я буквально физически чувствую, как это умирает. В природе не бывает такого что, что-то стоит на месте – для того, чтобы тебе стоять на месте, надо очень быстро идти вперёд, а если остановишься, то поневоле скатишься вниз. Поэтому я очень не люблю состояния стагнированные, неподвижные, болото образные, пусть даже внешне они будут привлекательными. Карта Дурак, она про состояние сознания, такое качество, которое позволяет правильно себя распределить в этом времени перемен, чтобы ты всё время извлекал из этого пользу, чтобы развивался. Ты – волк, лают собаки, друзья против, а ты всё равно идёшь. На тебе рваная одежда, ты неизбежно будешь падать, набивать шишки, но это круто, всё равно иди, иди. Страх отсутствует, ведь Дурака Бог бережёт. Это очень близкий мне Аркан. Следующее, что я бы хотел пожелать и себе, и нашему театру – Колесница, 7-й Аркан. Колесница это, когда внешний мир способствует твоему движению, когда всё открыто и ты прёшь прямо и только пыль столбом. Я люблю вот такие состояния. Я люблю новое, люблю быстро в него влетать, ввязываться в драку, а там уж как Бог даст. Вот я бы хотел этих двух вещей пожелать себе и нашему театру. Чтобы мы не боялись нового, чувствовали его, чтобы мы менялись, не старались превратиться в какой-то музей мадам Тюссо, всё время куда-то шли и двигались.

Ксения Ефремова, актриса

Ситуация заставила меня очень сильно волноваться и стрессовать на уровне инстинктивного страха и ужаса. Даже не могу сказать, удалось ли мне во время карантина как-то отцентроваться. Я набрала себе курсов, занималась различными психологическими тренингами, практиками, училась на курсах синхронизации, по ювелирному делу, по архитектуре, по истории моды, визажу. Слушала интересные тренинги разных коучей – мастер-классы по кулинарии, по нумерологии. Я пыталась себя увлечь и отвлечь всем, что попадалось в сети и занимать время. Потому что не хотелось ни развлекаться, ни смотреть фильмы или сериалы. Я полностью ушла в эрудицию, где что есть, чего я ещё не знаю, чему ещё можно научиться. Ещё я практиковала упражнения, связанные с заземлением, с телом, для того, чтобы не отрываться от земли и не уходить в страх. Для меня важно было отслеживать, что происходит со мной сегодня, как я себя чувствую, какие у меня планы, что я хочу и какое минимальное планирование осуществлять. Изобрела ли я для себя лекарство? Вряд ли. Но я нашла способ отвлечься, чтобы не концентрироваться на своих каких-то очень страшных эмоциональных переживаниях. Потому что потом, когда ситуация ослабла и стали возможными какие-то привычные вещи, всё равно этот волнение, этот страх поднимался и с ним приходилось работать уже как-то по-другому. Но в кульминацию всей этой истории я старалась просто отвлекать себя именно в образовательном ключе. Ну, и конечно, очень часто хотелось обращаться к здравому смыслу, следить за тем, чтобы руки были чистыми, укреплять иммунитет.

Ответить vне довольно легко. Безусловно, театр, творчество, актерская деятельность – это то, к чему стремились все мы с детства. Важная точка, которая всегда была мечтой, но даже в момент поступления в институт всё равно задумываешься, а чем бы я мог заниматься, если не поступлю, если не сложится. Конечно, в своё время это продумывалось и неоднократно, и даже сейчас, когда появляются какие-то подработки, я рассматриваю для себя педагогическую деятельность в качестве заместительного варианта. Педагогика никогда не являлась моей целью и мечтой, но у меня хорошо получается преподавать и мастерство, и речь, и комбинированные занятия, по тому и по-другому. Так же, я проявляю себя в качестве индивидуального коуча по ораторскому мастерству, по подготовке в театральные институты. Это парная индивидуальная работа с группами с отдельными клиентами, которая присутствует в жизни и тоже является своеобразной альтернативой на тот случай «если вдруг». Еще я занимаюсь ведической астрологией, что является моим очень большим увлечением, которое тоже стало именно способом подработки и саморазвития, поэтому я практикую, консультирую. Это я не так афиширую, но по сарафанному радио работаю ещё как ведический астролог. Хорошо, что есть театр, но есть и другие альтернативные возможности себя раскрыть и развивать вне театра.
Я считаю, что моё главное творческое достижение во время пандемии это навык в монтаже и составлении видео. Особенно это проявилось в том номере, который мы делали для встречи с песней в онлайн формате. Сама не ожидала, что у меня так пойдёт играть фантазия, и что получится такой цельный блок из самых разных микросюжетов. Было интересно соединить в этом с одной стороны клиповость, с другой, какую-то лёгкую отсылку к вайнам из Инстаграма, к юмористическим роликам, пародиям на общепринятые сюжеты. Очень горжусь этой работой, потому что тут удалось проявить и фантазию, и актёрские навыки, и монтажные, и где-то сценарные, и общую концепцию придумать. Мне кажется, что получилось хорошо. Интересно, что после пандемии у меня пока не было такого вдохновения, чтобы сделать нечто подобное ещё раз.
Очень интересный вопрос про Таро, потому что я неравнодушно к направлениям эзотерического характера, системам, которые выходят за рамки привычного и даже земного. Не могу сказать насчет будущего, но по поводу образа меня и театра, я бы себе представила, как некий путник стоит у входа в портал. Этот портал за собой имеет за собой яркое северное сияние, свечение, выглядит как некая тьма, бездна, в которой что-то мелькает, светится. Смотришь и точно знаешь, что там есть что-то необычное, тайное, загадочное, но в то же время – это определённый риск, шаг в неизвестность. И у этого портала стоит юнец с седыми волосами, либо старец с очень молодыми руками. И одной рукой он приглашает в него путника, а другой забирает у него часы. Не возьмусь трактовать эту карту, почему так. Но, возможно, это связано с тем, что, попадая в бездну бесконечной трансформации, может быть, останавливается время, и ты перестаёшь понимать течение реальной жизни, занимаясь творчеством. Что есть ни хорошо и ни плохо, это просто данность. И в тоже время – это такой соблазн, на что ты готов потратить эти часы, это время, готов ли ты заниматься этой неизвестностью и сделать шаг туда, готов ли ты посвятить время тому, что настолько таинственно и бесконечно, и ты не знаешь, что там будет. Вот такие у меня ассоциации.

Любовь Ярлыкова, актриса

Я считаю, что само по себе определение раздражения должно существовать только в положительном ключе, в том плане, что раздражение должно существовать не ради раздражения, а быть больше направлено на продуктивность. В данном понимании для меня важно раздражать себя на то, чтобы начинать действовать, создавать, чтобы приходили какие-то идеи, смыслы. То, что произошло, когда театр у нас 17 марта закрылся и наступила пандемия, изменившая не только отдельные аспекты жизни, но и вообще коснулась всего мира целиком, затронула многие сферы, в том числе культуру, искусство, театр. У меня впервые за 15 лет моей работы случился стоп-коллапс, потому что съёмки, фотосъёмки и вся параллельная работа всегда была связана с культурой – какие-то проекты, работа на фестивалях, организация арт-проектов, спектакли. Всё это неожиданно встало, и никто не был к этому подготовлен. Для меня остановка была неожиданной и даже страшной. Случился такой конкретный «ручник», когда всё остановилось. Было непросто внутренне, достаточно переживательно, но спустя какое-то время я поняла, что этот период необходим, чтобы поймать спокойствие, внутреннее равновесие, провести внутренний анализ прошедшей работы, накопить сил на будущее. И простой стал внутренним отдыхом лично для меня, потому что моя профессия связана с физическими и психологическими затратами. «Стоп» дал возможность передохнуть и накопить сил, чтобы двигаться дальше. Лекарство.. Я убеждена, что все наши болезни идут от внутреннего состояния. Даже не то, что бы идут, а человек подвержен ослаблению иммунитета, когда в нашей энергетике существуют какие-то дыры. Силы для преодоления болезней всегда черпаются изнутри. Поэтому лекарством для меня всегда является сохранение хорошего настроения и стремление в даже чём-то сложном видеть положительное. Стараться каждый новый день встречать с улыбкой и быть благодарным за каждое новое утро, находить силы в каждом новом дне, стараться быть всегда в позитивном настрое. Именно не вынуждать себя, не принуждать, а видеть точки опоры в положительных вещах.

Все мои роли мне очень дороги и важны. Я не думаю, что театр способен когда-либо закончиться. Несмотря на произошедшее и вопреки всему, наш театр возобновил свою работу, и даже в момент, когда невозможно было играть очно, мы нашли выход и перешли в онлайн, создав виртуальную сцену и играя онлайн-спектакли. Это очень важный и верный шаг, освоить для себя что-то новое. В этом онлайн-формате было очень классно, интерес и поддержка зрителей очень помогали. И мы поняли, что даже переходя в онлайн формат, остаёмся актуальными. Можно долго спорить насколько при онлайн формате теряется само ощущение театра, но нужно всегда идти в ногу со временем, не бояться себя перестраивать и пробовать по-новому, по-разному, создавать и делать различные проекты. Мне всегда это было интересно, поэтому я с лёгкостью берусь за разнообразные эксперименты из серии искусства и культуры. Я поняла, что во мне сильна организационная жилка. Мне удаётся совмещать и съёмки, и работу, и участие в мероприятиях, связанных с культурой и искусством. Это интересно, здорово, классно. Вообще человеку нужно не бояться пробовать себя в чём-то новом. Освоить фотографию, например, записаться на какие-то онлайн-курсы, заняться повышением квалификации. Потому что вся наша жизнь не только игра, но и обучение. Развиваться, обучаться всегда здорово, и будет опорой в непростые, переломные, трудные времена, всегда можно предложить свои таланты в смежных сферах. Никогда не поздно начинать что-то новое. Мне бесконечно повезло, что все проекты у меня связаны с искусством, театром.
Два моих самых важных достижения – это то, что я освоила формат виртуальной сцены, который у нас возник, попробовала себя в этом жанре. Лично для меня это была новая ступенька, и актёрски мне много дало. Второй успех заключается в понимании, что мне хотелось бы как-то синтезировать свои знания того, то я умею, что я могу. Несколько раз мне поступали предложения о проведении занятий и мастер-классов по ораторскому искусству, по межличностным коммуникациям как детям, так и взрослым. Наверное, я созрела в этом плане для того, чтобы попробовать себя в качестве тренера, и сейчас продумываю создание курса по секретам эффективного общения. Подробности проекта пока раскрывать не буду, поскольку всё находится на стадии подготовки, но считаю важным достижением возможность передать свои знания и научить кого-то всем секретам, которые могут очень здорово помочь в обычной простой жизни коммуницировать с людьми.
Я думаю, что наш театр всегда переживал с достоинством все перипетии, любые сложные времена, и я хочу, чтобы на этой карте было всё касаемо будущего нашего театра, новых спектаклей, ролей, не боязни экспериментировать. Хранить ценности, заложенные Валерием Беляковичем, хранить его спектакли. Вместе с тем укрепить свой новый путь театру, проходить через все сложности так же, как это происходит сейчас. Чтобы Юго-Запад так и оставался самым репертуарным театром. Конечно же, полные залы – самое большое доказательство тому, что наши спектакли актуальны, их любят, ценят, он обогащают и дают зрителю очень многое. Чтобы это сохранялось и приумножалось. Двигаться только вперёд и вперёд!

Елена Шестовская, актриса

Когда нас только закрыли, у меня было ощущение, что меня закопали в землю и не дают дышать, а сверху ещё придавили бетонной плитой. Это несмотря на то, что я живу сейчас в своём доме, и есть даже небольшой приусадебный участок. Но лишение меня театра оказалось очень болезненным и неожиданным. Спас меня, как ни странно, театр, потому что Юго-Запад – это особая планета, особый мир, и поэтому даже во время карантина нам удалось заниматься творчеством. Олег Леушин придумал потрясающую историю – спектакль «Встреча с песней». Позвонил и сказал, Лесь, если есть какая-нибудь идея, давай сделаем номер, только нужно его записать на видео, и послать на почту театра, а потом выходить через Zoom на встречу с зрителями. И началось творчество. Во-первых, я овладела профессией видеомонтажера. Это было тяжело, сложно, несколько раз мы разводились с мужем, я пыталась уйти из дома, пыталась выгнать ребёнка, потому что мы все ссорились. Потому что одно дело сыграть на сцене, а другое в кино, придумать, сыграть, снять, а потом ещё всё смонтировать. Пробираясь через все тернии монтажа, я начала потихонечку оживать. Все встречи со зрителями меня спасали. Я пыталась ходить на все эфиры, которые шли у нас в театре, я смотрела видео наших спектаклей. Ещё был придуман очаровательный проект СтихиPRO. Я ходила на эти эфиры, как за глотком свежего воздуха. В моей жизни есть ещё замечательный человек – Татьяна Белянчикова, она зритель нашего театра. Как оказалось, она потрясающая поэтесса, и мы начали сотрудничать ещё года два назад, я записывала песни на её стихи, в своём бенефисе использовала её песни, у нас был спектакль по её стихам. Таня во время карантина начала писать совершенно невероятные стихи. А я, когда было совсем хреново, когда наваливалась бетонная плита отчаяния, уходила в какой-нибудь дальний уголок дома и громко-громко читала эти стихи. Рыдала, плакала, шептала, смеялась. Потом некоторые из них даже записала, отсылала их Тане, а она делилась ими в Фейсбуке и Инстаграм со зрителями. И у меня был вот такая связь со зрителями, потому что во время карантина для меня самым тяжелым было лишение вот этого самого контакта. Были съёмки, подработки офлайн, но это что-то другое, это не театр. Во время карантина отцентровать себя мне помог театр и встреча с нашим зрителем, талантливыми людьми, прямые эфиры наших ребят, наших актеров.
Честно говоря, не знаю. Когда-то я мечтала быть пожарным, кода-то астрономом или балериной, но, если бы сейчас такое произошло в моей жизни и театр бы умер.. Как ответить.. Это если бы меня спросили, а в каком случае ты можешь убить свою дочь? – Да ни в каком. Театр не может умереть, только как-либо трансформироваться. Театр будет всегда. Я являюсь педагогом детской театральной студии, которую придумал Олег Анищенко, там, кстати, занимаются и взрослые. Я попробовала, мне понравилось, мы замечательно с ними занимались. До наступления злосчастного ковида мы готовили очень интересную программу для конца года, конца сезона, и для 9 мая по «Варшавскому набату». На карантине я писала детям sms-ки, чтобы готовились, учили текст, занимались своей речью, но когда мы поняли, что ковид пришёл надолго, то собрались в Zoom-е, стали репетировать, и я поняла, что подобные массовые занятия ни о чём, я не вижу каждого ребенка, не могу оценить правильно или нет он что-то делает, их много, они все в маленьких окошечках, что просто невыносимо. Получается, что, проводя такие занятия я просто занималась бы халтурой, формальным ведением. Поэтому мы решили продолжить заниматься с ними отрывками, которые наметили на конец года и к 9 мая, но в индивидуальном формате, малыми группами по 2-3 человека. Таким образом, у меня был расписан каждый день, то есть вместо стандартных трёх часов в неделю, когда собирается вся группа от 10 до 14 человек, я проводила занятия с каждым ребенком отдельно, по полчаса, по часу. И мы всё сделали! Я записала репетиции и сделала видеоролик минут на двадцать. В начале мая мы сделали большой урок в Zoom-е, когда ребята читали монологи животных, философские интересные. Так вот, наверное, если бы не было театра, я могла быть педагогом. Мне нравится разговаривать с детьми о том, что происходит в мире, об отношениях мальчиков и девочек, рассказывать им жизненные истории, которые знаю я, направлять их в правильное русло. Я и в театр пришла потому, что уверена, что театр может изменить этот мир к лучшему. Настоящий театр для этого и нужен, он призван менять человека к лучшему. Если бы его не было, я нашла бы профессию, которая позволяла воспитывать молодое поколение.
О самом главном достижении моего карантинного времени – я научилась монтировать. Облекать в некую законченную форму, то что я делаю. Для меня как человека, находящегося с техникой в глубоких реверансах и на «вы», это очень тяжело и сложно. Сначала записывается материал, потом он сводится, чтобы была динамика, перспектива, движение, не было стояка, потом подкладывается музыка, песни и надо, чтобы тебе всё это «в рот попало», совпадало. Гораздо проще красиво ходить, смешно прыгать. Но я доилась всё-таки в этом больших высот. Я вспомнила плюс к этому свои навыки игры на гитаре, на пианино, подтянула свой вокал. Со мной практиковала как педагог практиковала замечательная вокалистка, которая умеет ставить голос, грамотно учит петь.
Самый приятный вопрос. Ох, если бы от меня зависело.. Конечно, я бы воплотила в жизнь мечту Валерия Романовича и сделала всё, чтобы появилось отдельное здание нашего театра, и чтобы появилось оно на Юго-Западе Москвы в каком-нибудь очень красивом месте, до которого было удобно доезжать нашим любимым зрителям. И чтобы рядом был парк, где могли погулять люди и актеры, чтобы мы могли там встречаться, общаться, сидеть на скамеечках все вместе. И чтобы на территории театра этого парка, было бы помещение, где мы могли заниматься актёрским мастерством с нашими студийцами, с детьми и взрослыми. Пусть у нас будет уютная сцена, пусть небольшая, но я бы очень хотела, чтобы этот театр был построен по проекту, который задумал Валерий Романович Белякович, а это был, поверьте, необыкновенный проект! И чтобы в этом театре обязательно шли все спектакли Валерия Романовича Беляковича. Ведь так получается, что время идёт, ставятся новые спектакли, нужно выделять место под них и поэтому так или иначе, его спектакли будут потихонечку уходить со сцены. Я очень хочу, чтобы это время настало через 1000 лет… Огромная беда, что этому проекту не дано было осуществиться. Поэтому, если бы это зависело от меня, я бы его обязательно осуществила. Нужно здание, в котором бы было несколько залов, с отдельным для спектаклей Беляковича. Менялись бы люди, приходили бы новые актёры, но, чтобы дух Романыча жил в этом пространстве. Вот сейчас это говорила и стало так хорошо. Чтобы он смотрел со своей планеты Беляковича и радовался… Моё будущее, конечно же, связано только с этим театром, и если бы была в моих руках такая власть, то я обязательно в этот театр позвала людей, которые работали в нём, но по тем или иным причинам ушли. Я бы сделала всё, чтобы они снова начали работать, играть, потому что они прекрасны. Я бы сделала это деликатно, чтобы, не обидев никого, не ранив. А ещё, раз уж такая всесильная, то некоторых людей убрала бы из театра на Юго-Западе, потому что не надо занимать чужое место, надо освободить его для тех, кто должен быть в этом театре. Ну, это на мой взгляд, потому что это всё равно очень субъективно. Поэтому и моё будущее прекрасное, а ведь каждый для себя хочет самого лучшего, и будущее моей семьи, моих родных, моего супруга, моей дочки, конечно, было бы связано с Театром на Юго-Западе. И только тогда я была бы счастлива. И это было бы самое-самое прекрасное будущее.

Фото: Анастасия Журавлева, Ольга Брагида, Руслан Милюков, Борис Берг, Александра Ренард, Андрей Шестовский, Екатерина Терентьева. Предоставлены пресс-службой театра.

Текст: Наталья Анисимова

Рубрика: Интервью. Метка: Театр на Юго-Западе.

Другие публикации

Войти Регистрация