Грымов Первый. «Пётр» в Модерне

В театре «Модерн» Юрий Грымов представил свою новую премьеру очень серьёзного спектакля «Пётр Первый», поставленного в присущей ему особой стилистической кинотеатральной манере с ослепительным Юрием Анпилоговым в роли Петра.

Подобно Гераклу режиссёр поднимает, казалось бы, совершенно неподъёмные глыбы, произведения, больше годящиеся для кино по множеству причин и прежде всего из-за масштабного размаха, для которых сцена театральная кажется совершенно непригодной. Но в «Модерне» он бесстрашно ставит аншлаговую «Войну и мир» с хором Свешникова и вот сейчас реализует новый замысел – трилогию «Пётр», «Леонардо» и «Иуда».

Юрий Грымов: «Это Мережковский, это отчасти Алексей Толстой, который некрасиво поступил, когда взял практически всё у Мережковского, поскольку он был тогда запрещён в стране. Пьесу написал Александр Шишов, с которым мы вместе делали «Войну и мир». Пытались показать, отличаемся ли мы сегодняшние от тех людей в 18 веке. У Мережковского трилогия называется «Христос и Антихрист», мы эти слова переставили местами, чтобы показать, что всё-таки мы движемся от темноты к свету».

Каждый театральный эпизод в спектакле напоминает кадр в кино и кажется выверенным до миллиметра, в каждом многослойность и шифр символов, в каждом либо важные паузы, которые надо услышать, либо многозначительные реплики героев, которые нельзя пропустить. Нет ни одной размазанной сцены, ни одного лишнего действия, всё в спектакле работает как слаженный гигантский часовой механизм. Темп спектакля подстёгивается будоражащей музыкой. Грымов пытается не потерять ни минуты, не наполнив её смыслом, действие максимально уплотнено, сконцентрировано, спектакль летит, как будто фильм, кино. Задача максимально полно показать на сцене петровскую эпоху выполнена большим мастером. Все мизансцены пластичны, киномонтажны, совершенны в цветосветовом рисунке.

Юрий Грымов: «Петр Первый абсолютно интересный человек для сегодняшнего дня».

Грымов уходит от заезженных штампов, поэтому уже в самом начале на сцене возникает двойник Петра, молчаливая фигура в луче направленного света, застывшая как будущие памятники ему по всей России. Но перед зрителями Пётр живой, настоящий, из плоти, любящий и преданный любимыми женщинами, государственный муж, в отсвете славных побед над шведами, под грузом собственных просчётов, в окружении алчных льстецов, в пепле огненных купелей раскольничьих скитов в глухих местах Сибири, в крови собственного сына.

Юрий Анпилогов оживил Петра, невероятным образом реинкарнировал его. Невозможно избавиться от ощущения, что на сцене актёр, а не настоящий царь, не лицедейство, а жизнь. Это поистине высочайшее актёрское мастерство! На пресс-конференции актёр сказал, что для него самым сложно было показать масштаб этого человека, показать трагедию человеческого духа, который заключался в проблеме выбора.

Царевича Алексея играет молодой актер Владислав Свиридов, и он новый человек в театре Грымова, эта сложнейшая роль для него дебют. Диапазон преображений, в котором пребывает его герой, от жалкого и робкого, до совершенно отчаянного и внезапно сильного, погружает в катарсическое напряжение. В этом спектакле хочется отметить также дебютантку Анастасию Морозюк (Екатерина), великолепную Марианну Канивец в роли Фроси. Юрий Грымов уже известен как первооткрыватель актёрских талантов, и про своих новичков он говорит, что их «нельзя не взять». В этом сезоне к труппе «Модерна» присоединился Александр Борисов, актёр большого дарования и опыта (дядька царевича, старец Варлаам).

Юрий Грымов: «Для меня актёр – это непостижимая профессия с точки зрения ремесла. Никогда не путайте актеров, которые снимаются в кино и играют в театре. Театр это, всё-таки, увеличительное стекло, и любой человек, может где-то на чем-то хайпануть, но выходит на сцену и сразу становится всё понятно».

В спектакле много шоковых моментов, будь то смердящие останки поднявших бунт стрельцов на виселицах, пытки на дыбе, самосожжения раскольников. Ощущения бесовщины оставляют сцены, показывающие похотливую натуру бывшей прачки и будущей императрицы Екатерины. Но наряду с этим, много и того, над чем можно посмеяться.

Всех иностранцев в спектакле Грымов обрядил в объёмные карикатурные парики, что можно считывать не как насмешку, но ответное право изображать тех, кто называет нас дикими медведями, стадом баранов или кудлатыми пуделями.

В финальной сцене Пётр выходит из пыточных подвалов держа в руках почти гигантский царский посох. Нарочитая несоразмерность фигуры русского царя и длины жезла власти вдруг заземляют Петра, перед нами человек, грешный, измученный, обессиленный, но не слабый. Нужна ли ему индульгенция перед Богом?

В метафизической «Розе Мира» Даниила Андреева князь Владимир обеспечил себе рай за одно только кровавое Крещение Руси, а прочее простилось ему. Антихрист ли Пётр или будет оправдан перед Небесным судом, если страшное делаешь во славу Отечества, а не денег и честолюбия ради?